М трепашкин. Биография

Адвокат, бывший сотрудник КГБ СССР, ФСБ России и Федеральной службы налоговой полиции. Был экспертом в общественной комиссии по расследованию взрывов жилых домов в России под председательством депутата Государственной думы Сергея Ковалёва.

Родился 7 апреля 1957 г. После прохождения срочной службы на атомном подводном флоте поступил в Высшую школу КГБ.

С 1984 г. Михаил Трепашкин - следователь в Следственном отделе КГБ. Он специализировался на делах о контрабанде культурных ценностей и произведений искусства.

В 1990-х гг. Трепашкин работал в Управлении собственной безопасности ФСБ (начальником Михаила Трепашкина был Николай Патрушев, 16 августа 1999 г. назначенный директором ФСБ РФ). Среди успешных дел Трепашкина - разоблачение в 1995 году преступной группы в ФСБ и ГРУ, которая занималась продажей оружия в Чечню. Однако дело приказали закрыть. Возник конфликт с начальством и в том же году Михаил Трепашкин был уволен из органов.

В начале 1996 года Михаил Трепашкин подал в суд на ФСБ за незаконное увольнение. Суд удовлетворил иск, но решение суда так и не было выполнено. Трепашкин выступил в СМИ с несколькими интервью, посвященными коррупции в ФСБ, и направил соответствующее письмо президенту РФ Борису Ельцину.

В начале 1997 года Михаил Трепашкин в результате нападения на улице был сильно избит.

В середине 1997 года Александр Литвиненко , который в это время работал в управлении по разработке преступных организаций (УРПО), получил приказ организовать нападение на Михаила Трепашкина. Впоследствии в жалобе в прокуратуру, которую Литвиненко подал на УРПО как на преступную организацию, Трепашкин упоминался вместе с Борисом Березовским и Умаром Джабраиловым (последние двое также были в разработке УРПО: Березовского должны были убить, Джабраилова - похитить). 18 ноября 1998 года Трепашкин принял участие в пресс-конференции, на которой офицеры ФСБ Литвиненко, Понькин и Щеглов обвинили УРПО ФСБ в преступной деятельности.

После увольнения из ФСБ Михаил Трепашкин занялся адвокатской практикой.

В сентябре 2001 года Трепашкин дал интервью французским журналистам, которые снимали фильм "Покушение на Россию", в котором рассказал о деятельности ФСБ в контексте взрывов домов в Москве и Волгодонске. Сразу после этого у него был устроен обыск. На Михаила Трепашкина завели уголовное дело по фактам разглашения государственной тайны и незаконного хранения оружия (нескольких патронов).

В начале 2002 года Трепашкин начал активно сотрудничать с комиссией по расследованию взрывов жилых домов в городах России в 1999 году. В том же году он стал доверенным лицом сестер Морозовых, проживающих в США (они проходили как потерпевшие по делу о взрывах домов). В августе 2003 года Татьяна Морозова приезжала в Москву и вместе с Михаилом Трепашкиным добивалась доступа к документам по делу о взрывах. Это была единственная попытка со стороны пострадавших от взрывов 1999 года добиться хоть какой-то информации по делу.

Весной 2003 года Михаил Трепашкин был приглашен адвокатами Бориса Березовского в качестве свидетеля по делу об экстрадиции бизнесмена в Россию. Трепашкин должен был рассказать суду об истории с планированием покушения на Березовского в 1997 году. Но разрешение на выезд за границу ему не дали, поскольку к тому времени Трепашкин был под подпиской о невыезде. Адвокаты Березовского должны были выехать в Москву, чтобы встретиться с Трепашкиным и взять у него свидетельские показания.

22 октября 2003 г., за 9 дней до начала суда по взрывам в Москве и Волгодонске, Михаил Трепашкин был арестован - группа захвата открыто подбросила в его машину сверток с пистолетом, похищенным во время налета боевиков на федеральное учреждение в Чечне.

С момента ареста Михаила Трепашкина российскими правозащитниками он был признан политическим заключенным.

В 2003 г. Трепашкину было предъявлено обвинение в разглашении государственной тайны (ст. 283 УК РФ). Обвинение базировалось на том, что дома у Трепашкина якобы были найдены секретные документы.

19 мая 2004 г. Московский окружной военный суд признал Михаила Трепашкина виновным в разглашении гостайны и хранении боеприпасов и приговорил его к четырем годам лишения свободы в колонии-поселении. 15 апреля 2005 г. Дмитровский городской суд Московской области признал его виновным в хранении оружия (ст. 222, ч. 1 УК РФ) и добавил к первому сроку еще год заключения. Трепашкин обжаловал оба приговора.

1 июля 2005 г. Московский областной суд оправдал Михаила Трепашкина по делу о незаконном хранении пистолета, признав его непричастным к событию преступления.

2 июня 2005 г. судья Верховного Суда РФ сообщил М.Трепашкину о том, что нет оснований для возбуждения надзорного производства по его жалобе, поданной в порядке надзора в Президиум Верховного Суда РФ на приговор о разглашении государственной тайны и хранению патронов.

После этапирования в г.Нижний Тагил Михаил Трепашкин, уже отбывший в заключении свыше трети срока назначенного ему наказания, направил в Тагилстроевский районный суд Нижнего Тагила ходатайство с просьбой об условно-досрочном освобождении, которое было удовлетворено 19 августа 2005 г. и вступило в законную силу 29 августа. Трепашкин был освобожден и приехал в Москву. Однако 16 сентября 2005 г. Свердловский областной суд по кассационному представлению областной прокуратуры отменил это решение. 18 сентября 2005 г. на своей квартире в Москве Трепашкин был фактически похищен сотрудниками МВД и спецслужб. Без определения судом меры пресечения он был лишен свободы, перевезен на обычной автомашине в г.Екатеринбург и помещен в СИЗО №1.

20 октября 2005 г. врачом городской больницы Михаилу Трепашкину поставлен диагноз: обострение бронхиальной астмы, рекомендовано лечение в стационаре.

24 ноября 2005 г. после четырех заседаний суда Трепашкину было отказано в применении условно-досрочного освобождения (УДО). После этого на Трепашкина обрушился поток взысканий, его поместили в ШИЗО.

Несмотря на медицинские показания о немедленной госпитализации, администрация колонии запретила Михаилу Трепашкину выход в город для посещения больницы. Чтобы защитить свои права Трепашкин 3 апреля 2006 г. объявил сухую голодовку, которую прекратил лишь после приезда в колонию правозащитников.

Администрация колонии обратилась в суд, требуя перевезти Трепашкина на общий режим. Суд был назначен на 29 мая 2006 г. Прямо из зала суда Трепашкин был доставлен в 4 городскую больницу Нижнего Тагила по "скорой помощи" (у него зафиксирована бронхиальная астма 4 степени - тяжелая, с остановками дыхания). Но вечером, представители администрации колонии, во главе с заместителем начальника Магеррановым, принудительно вывезли его из больничной палаты в колонию. Там его, подвергли "голому" обыску. Несмотря на заверения администрации и решения суда к Трепашкину не пустили его защитников - адвоката Елену Липцер и Льва Пономарева (исполнительного директора Движения "За права человека").

27 марта 2006 года факт незаконных преследований Михаила Трепашкина и жестокого обращения с ним по политическим мотивам был признан "Международной Амнистией" ("Amnesty International"), выразившей свою озабоченность властям Российской Федерации. С поручительствами освободить Михаила Трепашкина под свою личную ответственность выступали депутат Госдумы Сергей Ковалев, глава Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева, исполнительный директор Общероссийского движения "За права человека" Лев Пономарев, адвокат и правозащитница Каринна Москаленко. Международная комиссия юристов в Женеве заявила протест по поводу ареста М.Трепашкина, назвав этот акт "пародией на власть закона".

9 марта 2007 года судья Тагилстроевского районного суда г.Нижний Тагил Дмитрий Ильютик удовлетворил ходатайство администрации колонии ИК-13 о переводе - якобы "за систематические нарушения режима" - Михаила Трепашкина из участка колонии-поселения на общий режим. В нарушение закона (решение суда не только не вступило в законную силу, но и не была написана его мотивировочная часть) тяжело больного Трепашкина тут же перевели в участок следственного изолятора внутри колонии (т.н. ПФРСИ), то есть в условия куда более тяжелые, чем даже на общем режиме. Михаил Трепашкин и его адвокаты в кассационном порядке обжаловали это постановление в Свердловском областном суде.

19 июля 2007 года Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) рассмотрел жалобу Михаила Трепашкина на незаконное содержание под стражей и бесчеловечные условия в изоляторе временного содержания г.Дмитрова Московской области, где он находился в конце 2003 года. Евросуд единогласно признал, что российские власти нарушили статью 3 Европейской конвенции по правам человека (запрет пыток), не обеспечив достойное содержание больного астмой Михаила Трепашкина в период его нахождения с 22 октября до 1 декабря 2003 года в изоляторе временного содержания (ИВС) г.Дмитрова и СИЗО г.Волоколамска Московской области. ЕСПЧ назначил заявителю компенсацию в размере 3000 евро.

Согласно процедуре выполнения решений Европейского суда по правам человека, российские власти должны не только выплатить компенсацию, но и полностью восставить справедливость в отношении заявителя и обеспечить отсутствие подобных нарушений прав человека в отношении остальных своих подданных. Кроме рассмотренной в Европейском суде находятся еще две жалобы Михаила Трепашкина.

16 июля 2007 года Свердловский областной суд вернул дело об ужесточении режима отбытия наказания Михаилу Трепашкину в Тагилстроевский районный суд Нижнего Тагила.

Выйдя на свободу, продолжил заниматься адвокатской практикой. Среди его подзащитных были Юлия Приведенная, которую обвиняли в создании вооруженного бандформирования, Григорий Грабовой , Владимир Белашев, участник движения "Реввоенсовет", обвиняемый в подрыве памятника Николая II и минировании памятника Петра I работы Зураба Церетели в Москве в 1997 году, а также Никита Чернобаев и другие активисты движения "Антифа", которых подозревали в участии в погроме администрации подмосковных Химок в июле 2010 года.

Также Трепашкин стал экспертом Парламентской ассамблеи Совета Европы и начальником департамента по оказанию правовой помощи незаконно осужденным общероссийской общественной организации "Комиссия по борьбе с коррупцией".

Михаил Иванович Трепашкин (07.04.1957, д. Мальково, Лиозненский район, Витебская область, БССР ) - адвокат, бывший сотрудник ФСБ и Федеральной службы налоговой полиции. Стал известен после того, как 18 ноября 1998 года принял участие в пресс-конференции, на которой бывший сотрудник ФСБ Александр Литвиненко и его коллеги заявили, что по приказу руководства ФСБ должны были организовать убийство Бориса Березовского. Был экспертом в общественной комиссии по расследованию взрывов жилых домов в России под председательством депутата Госдумы Сергея Ковалёва.

Из интервью, подготовленным Ярославом Горбаневским | 23.11.2009
Об отравлении бывшего подполковника российских спецслужб А.Литвиненко, бежавшего в Великобританию, где он и был отравлен радиоактивным веществом «полоний-210».
Ярослав Горбаневский : Почему Литвиненко стали преследовать?
Михаил Трепашкин : Литвиненко стали преследовать после того, как он стал разоблачать преступления, команды на которые давало руководство ФСБ. Преступления совершались под прикрытием. Это убийства и похищения людей. Александр Литвиненко и его единомышленники начали разоблачать преступления спецслужб. Когда в число целей этих спецслужб попал Березовский, то они сообщили об этом главе администрации президента России. В результате они подверглись гонениям. Александра Литвиненко стали преследовать как наиболее активного разоблачителя... ист: www.rfi.fr

Не сломленный духом

Фотокопии писем М.Трепашкина (адвокат, бывший сотрудник ФСБ и Федеральной службы налоговой полиции ) из заключения

День рождения 07 апреля 1957

адвокат, бывший сотрудник ФСБ и Федеральной службы налоговой полиции

Биография

В 1975-1978 проходил срочную службу на атомной подводной лодке К-462 3 дивизии 1 флотилии Северного флота. В 1977 году окончил отделение журналистики при политотделе флотилии.

В 1984 году окончил следственный факультет Высшей школы КГБ СССР им. Ф. Э. Дзержинского. С 1984 года - в органах госбезопасности. Расследовал дела контрабандистов, переправлявших старинные иконы и антиквариат за границу. После расформирования в 1993 году следственного аппарата в органах госбезопасности участвовал в разработках террористических группировок. В феврале 1996 года директор ФСБ Михаил Барсуков приказом объявил о его неполном служебном соответствии, но позднее суд признал этот приказ частично незаконным. Согласно Екатерине Заподинской, г-н Трепашкин был наказан за проведение несанкционированной операции против одной из чеченских банд. В мае 1997 года его уволили из ФСБ по сокращению штатов.

Михаил Трепашкин стал известен после того, как 17 ноября 1998 года принял участие в пресс-конференции, на которой бывший сотрудник ФСБ Александр Литвиненко и его коллеги заявили, что по приказу руководства ФСБ должны были организовать убийство Бориса Березовского . После пресс-конференции Трепашкина вынудили уволиться из следственного отдела управления федеральной службы налоговой полиции по Московской области, и он стал адвокатом.

Трепашкин являлся помощником Бориса Березовского, когда тот был депутатом Госдумы.

По словам Михаила Трепашкина, с Литвиненко его сблизила «несправедливость со стороны родного чекистского ведомства». После того как Литвиненко эмигрировал в Великобританию, М. Трепашкин продолжал общаться с ним по телефону и давать юридические консультации.

Обвинение в разглашении государственной тайны

Согласно Екатерине Заподинской, телефонные разговоры с Литвиненко стали поводом для обыска 22 января 2002 года в его квартире. Заподинская ссылается на постановление Главной военной прокуратуры РФ, где целью обыска названы «предметы и документы, указывающие о местонахождении находящегося в розыске Литвиненко». Следователи обнаружили копии материалов ФСБ, КГБ, ФСК и Министерства безопасности, которые прокуратура посчитала секретными. Согласно прокуратуре, следователи нашли около 20 незарегистрированных патронов. Главная военная прокуратура возбудила уголовное дело по обвинению в незаконном хранении патронов и разглашении государственной тайны. Трепашкин обвинялся в том, что будучи сотрудником КГБ и ФСБ, он копировал и незаконно хранил дома служебные документы, многие из которых были секретными.

Две сестры, мать которых погибла в одном из взорванных домов, обратились к Михаилу Трепашкину для защиты в суде над Ю. Крымшамхаловым и А. Деккушевым, обвинёнными в осуществлении взрывов жилых домов в Москве и Волгодонске. По утверждению г-на Трепашкина, готовясь к процессу, он обнаружил фоторобот неизвестного подозреваемого, чьё описание было изъято из досье. Этот человек, согласно имярек, оказался одним из его бывших коллег по ФСБ. По словам г-на Трепашкина, он также нашёл свидетеля, который подтвердил, что показания были искажены, чтобы увести следствие от обвинения ФСБ. Г-н Трепашкин утверждал, что так и не смог рассказать о своих находках на суде, но успел сообщить о своём расследовании одному из московских журналистов.

Трепашкин расследовал письмо, чьё авторство Александр Литвиненко приписывал Ачемезу Гочияеву, подозреваемому в организации взрывов жилых домов в Москве. По утверждению Трепашкина, он обнаружил, что под инициалом «К.» предполагаемого заместителя Гочияева, который организовал завоз мешков, может иметься в виду заместитель генерального директора Капстрой-2000, «некий Кормишин из города Вязьма».

22 октября 2003, за неделю до начала судебных слушаний, Михаил Трепашкин был задержан инспекторами ДПС на контрольном посту милиции на 47-м километре Дмитровского шоссе. Согласно прокуратуре, при обыске его машины был обнаружен незарегистрированный пистолет, но это сведение было успешно оспорено в суде. Прокуратурой Дмитрова было возбуждено ещё одно уголовное дело по обвинению в незаконном приобретении и хранении оружия. С санкции Дмитровского городского суда Трепашкин был заключён под стражу.

Трепашкин Михаил Иванович - адвокат Адвокатской палаты г. Москвы, к.ю.н.

Образование:

• Высшая школа КГБ СССР им. Ф.Э.Дзержинского, следственный факультет. Диплом "с отличием"

Практика в статусе адвоката:

• 2001-2003 гг.: Межрегиональная коллегия адвокатов "Межрегион" (позже переименована в Московскую коллегию адвокатов "Межрегион")
• 2011 - 2013 гг.: Коллегия адвокатов "ТитулЪ"
• С 01 июня 2013 года состоит в Коллегии адвокатов "Трепашкин и Партнёры" г. Москвы

Краткая биография

Трепашкин Михаил Иванович родился 7 апреля 1957 года в д. Мальково Лиозненского района Витебской области. С 1975 года по 1978 года служил в Военно-Морском Флоте СССР на атомной подводной лодке К-462 3 дивизии 1 флотилии Краснознаменного Северного флота.

В 1976 году принимал участие в крупномасштабной морской операции по предотвращению высадки американского десанта в Ливане в целях его оккупации "Крым-76". Уволился в звании старшины II статьи в мае 1978 года.

В 1977 году окончил отделение журналистики при политотделе флотилии. Являлся внештатным военным корреспондентом газеты "Подводник Заполярья". В этом же году находился на базе спецподготовки военных советников в Анголу и Мозамбик при военном институте иностранных языков Минобороны СССР. С 1 августа 1979 года по 1 августа 1984 года - слушатель следственного факультета Высшей школы КГБ СССР им. Ф.Э. Дзержинского. Высшую школу КГБ окончил с отличием.
Также Трепашкин М.И. активно занимался научно-исследовательской деятельностью, завоевывая призовые места на различных конкурсах научных работ. Одна из них получила приз за 1 место по КГБ СССР. Работы по истории органов госбезопасности, истории КПСС, философии и научному коммунизму, уголовному праву и процессу, криминалистике и др.
Инструктор по рукопашному бою. В 1980-1982 гг. окончил Университет лекторов города Москвы. Являлся лектором общества «Знание». С 1 августа 1979 года по июль 1997 года - служил в органах госбезопасности: КГБ СССР, МСБ, АФБ РФ, МБВД РФ, МБ РФ, ФСК РФ и ФСБ РФ. В августе 1984 года начал работу с должности младшего следователя 2 отдела Следотдела КГБ СССР (Лефортово), который занимался расследованием дел по крупным международным контрабандным группам, занимающимся нелегальным вывозом за границу культурных ценностей, а также дел по организованной преступности и получивших общественный резонанс

В период службы в органах КГБ СССР участвовал в оперативных комбинациях совместно со спецслужбами МГБ ГДР (вывод с Западного Берлина и задержание Задорожного Н.В.), Афганистана (дело Хошхала), Болгарии (дело братьев Стамовых), Чехословакии (дело членов ЦК КПЧ), Польши и др.

В феврале 1994 года работа на следствии была прервана в связи с упразднением следствия в органах госбезопасности на основании Указа Президента России Ельцина Б.Н. от 21 декабря 1993 года. Работу на следствии в органах государственной безопасности Трепашкин М.И. закончил в должности старшего следователя по особо важным делам, руководил крупными следственными бригадами и участвовал в группах по другим делам.
19 августа 1992 года Трепашкин М.И. подал рапорт об увольнении из органов госбезопасности

3 марта 1994 года по контракту Трепашкин М.И. был принят на службу в 5 отдел Управления собственной безопасности Федеральной службы контрразведки России. В апреле того же года по особому указанию руководства ФСК РФ (С.В. Степашина) и УСБ ФСК РФ (В.И. Варламова) занялся поиском и пресечением преступной деятельности группы диверсантов, занимающейся взрывами в России и Азербайджане. 24 июня 1994 года за пресечение деятельности названной диверсионной группы и реализацию еще ряда дел досрочно присвоено звание "подполковник юстиции".
За успешную реализацию ряда дел оперативного учёта в 1994 году Трепашкин М.И. был награждён медалью "За отличие в воинской службе 1 степени". В 1995 году за агентурно-оперативную комбинацию, связанную с риском для жизни, закончившуюся изъятием в городе Москве склада со взрывчаткой, огнемётами, гранатомётами, другим оружием и боеприпасами, чем были предотвращены террористические акции, награждён медалью "За отвагу".

12 июля 1995 года вместо Федеральной службы контрразведки России была создана ФСБ РФ. 5-й отдел стал 3-м отделом УСБ ФСБ РФ. Трепашкин М.И. был назначен на должность старшего консультанта отдела. 1 декабря 1995 года Трепашкиным М.И. была проведена операция в городе Москве по поимке лиц, собиравших деньги для ведения войны в Чечне и нелегальной поставки туда партий оружия и боеприпасов. 12 мая 1997 года приказом ФСБ РФ я был уволен из органов госбезопасности в связи с организационно-штатными изменениями.

За время службы Трепашкин побывал со спецзаданиями в "горячих точках" в Армении, Азербайджане и Приднестровье. При увольнении получил удостоверение "Ветеран военной службы" и "Пенсионер ФСБ РФ". После увольнения из ФСБ РФ начал оформляться на службу в органы ФСНП РФ. Кроме того, сотрудничал с фондом "Милосердие" и "Фондом социальной поддержки молодёжи".
19 января 1998 года издан приказ о назначении Трепашкина М.И. на должность начальника следственного отдела Управления Федеральной службы налоговой полиции России по Московской области, где он проработал до 30 августа 2000 года, уволившись в звании полковника на пенсию.

31 января 2001 года Трепашкин М.И. стал адвокатом Межрегиональной коллегии адвокатов "Межрегион" (позже переименована в Московскую коллегию адвокатов "Межрегион"), где проработал до 22 октября 2003 года. С 22 октября 2003 года по 30 ноября 2007 года по сфабрикованному уголовному делу в совершении деяний средней тяжести - ч. 1 ст. 222 и ч. 1 ст. 283 УК РФ находился под стражей и охраной в условиях особой изоляции.
За 25 лет службы Отечеству получил медали "За безупречную службу" нескольких степеней.

Контактные данные: [email protected]

"Владимир Кара-Мурза-старший: 20 декабря - по традиции это День работника госбезопасности (по-старому "День чекиста"). Сегодня мы обсудим ситуацию с тем, насколько плотно заполонили все ветви и коридоры государственной власти выходцы из спецслужб, с Михаилом Трепашкиным, адвокатом, правозащитником и бывшим сотрудником ФСБ. Хотя "бывших", я так понимаю, не бывает.

Михаил Иванович, как вы оцениваете тот процесс, который начался с приходом "питерских" во власть? Ваши коллеги теперь уже и в судебной, и в журналистской власти, и в законодательной, и в исполнительной?

Михаил Трепашкин: Я к этому отношусь скорее отрицательно, чем положительно. Ведь специалистов готовят для выполнения определенных задач в государстве. А

Когда человек приходит на должность, которая не совсем соответствует его профилю, ясно, что всегда будут какие-то искривления.

Я всегда был сторонником того, что силовик не может быть длительное время у власти. Силовик может быть только на переходный период, потому что рано или поздно это скажется. И как показывается история других стран, это все сказывается. И в этом плане я считаю, что многие должности, которые должны занимать специалисты именно этой отрасли, конечно, сотрудники ФСБ занимать не могут.

С другой стороны, это ведь прекрасный прием для того, чтобы удержать свою власть, расставлять везде "своих" по признаку верности, а не по профессиональной подготовке.

Владимир Кара-Мурза-старший: А насколько удачен опыт руководства чекистами "Сибнефтью" или быть омбудсменом по правам ребенка? Разве это чекистское занятие?

Михаил Трепашкин: Я думаю, что не совсем чекистское, хотя такое и не исключено. Я всегда был сторонником того, что это бывает временно, когда ситуация чрезвычайная. Почему с момента создания комиссия и называлась - Всероссийская чрезвычайная комиссия.

А что касается прав ребенка - ведь Дзержинский тоже занимался беспризорниками.

Владимир Кара-Мурза-старший: Но он сначала наплодил беспризорников, расстреляв их родителей, а потом уже занимался их судьбами. Я, может быть, довожу до абсурда, но, по-моему, так и есть.

Михаил Трепашкин: Ну, не совсем так. Он же не сам стрелял. У нас зачастую спихивают многие грехи на органы госбезопасности, не учитывая тот момент, что первоначально это создавалось как Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и бандитизмом, чтобы удержать власть. И второе - бороться с преступностью. Говорят, что в советские времена подавляли и прочее. Но у нас всегда были законы, которые принимались народными избранниками. И последний закон - накануне распада Советского Союза, когда был КГБ СССР, - был принят народными избранниками. Это закон о том, что органы госбезопасности являются орудием Коммунистической партии Советского Союза. Поэтому они наряду с вопросами безопасности выполняли задачи, которые ставила КПСС, то есть партия, правящая в государстве. Поэтому нельзя все спихивать на сотрудников. Многие из них были профессионально подготовлены, многие были идеологически абсолютно положительными, но их ставили в такое положение, когда они должны были выполнять неблаговидные задачи. Все зависит от того, кто правит и кто ставит задачи, а подчинение всегда было урегулировано законом...

Владимир Кара-Мурза-старший: А были ли в КГБ структуры, которые умели убирать политических оппонентов или устраивать диверсии? И не был ли их опыт востребован позже? Например, есть подозрение, что осенью 99-го в Москве на улице Гурьянова или на Каширке был востребован опыт именно этих структур, которые умели проводить диверсии внутри своей страны.

Михаил Трепашкин: Абсолютно не исключено. Потому что до этого были лица, которых готовили специально для проведения подобных акций, но за границей, так сказать, для борьбы с противником советского государства. А после распада Советского Союза многие остались не у дел. А потом началась неразбериха. И конечно, их опыт могли задействовать (и я думаю, что задействовали) внутри. Такие факты есть.

Мы говорим про подрыв домов. А что этому предшествовало? Ведь этому предшествовала разоблачительная конференция, где сотрудники ФСБ Российской Федерации открыто заявляли о том, что внутри ФСБ Российской Федерации создано подразделение по внесудебным расправам. Я не знаю, зачем это было нужно, потому что суды и так уже выполняли все указания. Как правило, большинство судей, особенно в Верховном суде, формировались из выпускников Военного института иностранных языков, то есть это были военные судьи, которые и так могли выполнить любое поручение, любую задачу. Тем не менее, было создано такое подразделение. И ведь не расследован тот факт, кто его создавал, какие дела числятся за этим подразделением.

Владимир Кара-Мурза-старший: А почему это не расследовали, как вы считаете?

Михаил Трепашкин: В апреле 98-го года было первое разоблачительное выступление Литвиненко, Гусака и Понькина, которые дали интервью Доренко. Оно было записано, а потом с заявлением передано в администрацию президента. В это время сменяют Ковалева на Путина. Потом грянула разоблачительная пресс-конференция, где открыто выступили сотрудники. Это показало, что внутри не все плохо, что можно как-то заниматься. И я считаю, Путин укрепил этим самым свои какие-то позиции на этой должности, что в дальнейшем поспособствовало его быстрому переходу в правительство. А почему замяли? Он сказал: "Я все урегулировал, во всем разобрался. Все наказаны".

Владимир Кара-Мурза-старший: Было два громких убийства: сначала генерала Рохлина, а потом Галины Старовойтовой. Это весна и осень 98-го года.

Михаил Трепашкин: Кстати, оба убийства не были сложными для расследования, как и многие другие. Но почему-то все затянулось на долгие годы. Мне приходилось видеть материалы, по которым можно было расследовать конкретное убийство. Но их держали почему-то по 6-8-10 лет, после чего быстро их реализовывали.

Владимир Кара-Мурза-старший: Убийство Галины Васильевны, по-моему, 15 лет расследовали.

Михаил Трепашкин: Я думаю, что никто не был заинтересован его расследовать до конца...

Владимир Кара-Мурза-старший: Сергей Иванович, ведь на "деле Hermitage Capital", по-моему, как раз чекисты нагрели руки - в основном, следователи.

Сергей Григорьянц: Да, конечно. И все документы опубликованы. Тут нет никаких разночтений и двух мнений. Понятно, кто разделил эти деньги. Понятно, что именно поэтому был убит адвокат. В общем, понятно, почему это сейчас по-прежнему прикрывается, как и все остальные дела...

Владимир Кара-Мурза-старший: Перед глазами всего общества "дело Ходорковского". Могли ли помиловать Ходорковского, как выразился один чиновник, "забыв", что он подозревается в четырех убийствах, которые ему сейчас инкриминируют? Насколько это достоверная ситуация?

Сергей Григорьянц: Конечно, все это игры, это замечательная иллюстрация того, что в любой момент можно вытащить все что угодно. Совершенно одинаково, как это постоянно происходит в России: то, что человек виновен, но об этом никто не говорит, никого это не интересует, его не то что освобождают, но и не судят, и потом невиновному человеку приписывают убийство. Это поразительная иллюстрация беззакония!

Сейчас идет прямой перевод статей Административного кодекса в уголовные, что мы сейчас видели в суде. И кроме того, условия становятся все менее выносимыми. Сегодня у меня нет ощущения, что они понимают, куда они идут и какой добиваются цели. Мне кажется, что те, кто творит это беззаконие, сами в какой-то растерянности. В конце концов, Анатолий Марченко и я все время спрашивали наших тюремщиков: "А вы не боитесь? Ведь изменится ситуация". И мне замечательно садист, палач, убивший несколько человек в карцерах Верхнеуральской тюрьмы, сказал: "Нет, можете не сомневаться. Может быть, начальника тюрьмы Кузнецова снимут, а такие, как я, всегда понадобятся"..."...
http://www.svoboda.org/content/transcript/27435788.html

И НА ДЕСЕРТ:

https://youtu.be/J4jHTZmuqbc

P. S.
Чтоб не мешали петь и танцевать,
пожалуй, следует
в смутьянов разрешить немного пострелять?!..